Форум » Вымышленный мир » Лига выдающихся джентльменов. (Фантастика. Мистика. Экшн) (NC-17) » Ответить

Лига выдающихся джентльменов. (Фантастика. Мистика. Экшн) (NC-17)

Роксолана: История: Для борьбы со злым гением по прозвищу "Фантом", английским правительством собирается своеобразная команда, названная "Лигой Выдающихся Джентльменов". В Лиге состоят герои классической литературы: Аллан Квотермейн (Г.Хаггард "Копи Царя Соломона"), доктор Гриффин (Г.Уэлс "Человек Невидимка"), Дориан Грэй (О.Уайльд "Портрет Дориана Грэя"), капитан Немо (Ж.Верн "20000 лье под водой"), Вильгельмина Харкер (Б.Стокер "Дракула"), доктор Джекилл и мистер Хайд (Р.Стивенсон "Доктор Джекилл и мистер Хайд"). Сюжет: Начинается всё примерно как в фильме. Однако, некоторые изменения в сюжете будут, хотя бы и потому, что я намереваюсь добавить ещё персонажей. Персонажи: Вильгельмина Харкер [more] 1. Возраст: внешне лет 30. На самом деле, если я не ошибаюсь, что-то около 50-ти 2. Внешность: На вид довольно хрупкая и изящная женщина не высокого роста. Темные длинные, слегка вьющиеся, волосы, карие глаза. http://www.kinopoisk.ru/im/kadr/1/6/5/kinopoisk.ru-League-Extraordinary-Gentlemen-The-16543.jpg 3. Характер: внешне спокойная и рассудительная, она может быть абсолютно не предсказуемой. Лучше не злить Мину, иначе в ней просыпается настоящий кровожадный зверь. 4. Биография: (возьмем немного от Стокера) Школьная учительница. По воле случая ставшая очередной жертвой графа Дракулы, к которому её жених Джонотан отправился для продажи ему недвижимости в Лондоне. Дракула приезжает в Лондон, где и встречает увиденную еще у себя в Трансильвании Мину, чей миниатюрный портрет он увидел у Джонотана. Вельгельмина становится его жертвой и… Не смотря на то, что Дракулу удалось уничтожить, все же остается вампиром… Спустя лет 20 её приглашают в Лигу. - Раса: вампир - Связи с иными персонажами игры: была любовницей Д. Грея 5. Навыки, умения и оружие: Умеет летать, повелевать «ночными тварями», раны почти моментально затягиваются.[/more] Герберт Уэст [more]1. Возраст. Около тридцати лет. На вид - чуть больше тридцати. На самом деле - чуть меньше. 2. Внешность. Среднего роста мужчина без возраста. Волосы чёрные, на скорую руку зачесаны набок. Однако, на висках - седые совершенно. Цвет глаз голубой. Странная дёрганая манера ходьбы. Одет скромно, в дешёвый серый пиджак и такие же брюки. Под пиджаком грязная серая рубашка. На ногах немного стоптаные ботинки. В руках толстый портфель. Носит очки. 3. Характер. Решительный и азартный, как и все гении, Герберт Уэст никогда не станет никому хорошим другом. Ибо друзья его - всё Э.Геккель да Ч.Дарвин... в общем, её величество Наука. Человек, с его точки зрения, есть механизм. Причём, Механизм, со временем, приходящий в негодность. Большинство моральных принципов (уважение к усопшим, например) он ни во что не ставит. Чудак чудаком. В большинстве случаев, абсолютно хладнокровен. Как удав. Однако, когда дело касается Науки, азарт медицинского гения берёт верх и Герберт Уэст становится попросту одержим своей идеей. 4. Биография. О детстве Уэста говорить нечего. Сплошной серый круговорот из "А" по анатомии, химии и вообще по всем естественным наукам. Ничего выдающегося. Разве что, родители рано умерли. Но это не важно. Дальше - интересней... Будучи студентом медицинского факультета Мискатоникского университета, он открыл формулу для "реанимирования" мёртвых тел... Вместе со своим товарищем (какой-то Говард) он проводил эксперементы на мёртвых телах. И, надо сказать, добился успеха. Мёртвые, действительно, воскресали. Однако, у них очень сильно портился характер. Точнее, воскресшие, все как один, становились, по нраву, подобиями либо маркиза де Сада либо вообще монстра Франкенштейна... Воскресшие становились такими извергами, которых среди живых надо ещё поискать. И, притом, чрезвычайно сильными и выносливыми извергами. В ходе эксперимента, сам Уэст погиб. Э... точнее "чуть не погиб". Его товарищ якобы видел, что Герберта разорвали на куски мертвецы. Так вот, это можно списать на усталость и шок. Уэст выжил и бежал. Скрылся. Через пару лет он решил окончательно отделаться от всего этого кошмара и эмигрировал в Британию. Кхм... Вы думаете, азартный гений медицины окончил свои эксперименты? Да как бы не так! Он устроился патологоанатомом в морг. Ворует бомжей-покойников, изучает действие сыворотки, а если мертвяки осерчают... на этот случай у него есть новый друг - револьвер фирмы "Smith & Wesson". Вот так и живёт. А недавно, некто "М" прознал о его достижениях (видимо, проболтался старый товарищ из университета) и, понимая, что рецепта он просто так не получит, пригласил в Лигу Выдающихся Джентльменов. Уэст сначала не хотел, а потом подумал "А почему бы и нет? Эксперименты продолжу в пути. А коллектив будет, видимо, занятный. И, опять же-таки, почва для экспериментов..." и, скрепя сердце, согласился. - Раса: Человек. - Связи с иными персонажами игры: Нет. 5. Навыки, умения и оружие. Особенности: По сути дела, обычный человек. Просто, умеет готовить и правильно вводить сыворотку оживления мёртвых. И есть ещё кое-что... После событий, произошедших с ним во время учёбы в университете, чувство страха у него ошибло напрочь. Страшнее, чем ЭТО ничего не может даже присниться... Поэтому, больше он ничего не боится. Но это не способность, а скорее качество характера. Оружие: Pевольвер "Смит & Вессон" за пазухой. Портфель с препаратами и сывороткой оживления. В том же портфеле набор шприцов, скальпель и пузырёк с хлороформом.[/more] Генри Джекилл/Эдвард Хайд [more]1. Возраст. 42 года. 2. Внешность. У Джекилла темные волосы, бакенбарды, сухопарая фигура, затянутая в аккуратный черный сюртук, галстук безупречно повязан. Изящные руки хирурга. Глаза Джекилла выдают непростую природу этого человека. Его можно было бы назвать симпатичным, если бы нервозность и кривая улыбка не портила впечатление. Хайд, сгорбленный гигант, похож на получеловека-полуобезьяну. Особенно это сходство усиливают непропорционально большие мускулистые руки. Одет обычно в лохмотья той одежды, что была на Джекилле во время трансформации. От Джекилла же ему достались волосы и бакенбарды, но из-за того, что голова Хайда больше, может показаться, что он лысеет. http://www.kinopoisk.ru/picture/708152/ 3. Характер. Доктор Джекилл – в основном, респектабельный и дружелюбный человек. Но под благопристойной внешностью врача скрываются потаенные стремления и страхи. Джекилл находится в постоянной войне со своей темной половиной – и далеко не всегда побеждает. Хайд лишен подобных противоречий. Он агрессивен, и лишен моральных устоев. Джекилла он воспринимает как тесную клетку, из которой жаждет вырваться. 4. Биография. Доктор Джекил в ходе своих исследований пришел к научному открытию, заключающемуся в том, что в человеческой психике существуют одновременно несколько аспектов одной и той же личности, а человек как таковой - есть продукт одновременного совмещённого действия всех этих личностей. В результате не до конца удавшегося научного эксперимента он смог найти способ своему иному «я» временно занимать главенствующее положение. Уродливый гигант мистер Хайд, совершавший чудовищные злодеяния - это тот же доктор Джекил, в котором его злое начало получало власть. Однако доктор перестал контролировать процесс своего превращения в Хайда, ибо тот был сильнее. После нескольких чудовищных убийств, совершенных Хайдом, Джекилл вынужден был сбежать в Париж, где продолжал свои «подвиги». Там до него и добралась Лига. - Раса: человек. - Связи с иными персонажами игры: нет. 5. Навыки, умения и оружие. Особенности: Генри Джекилл – талантливый врач и химик. Именно его исследования позволили ему создать снадобье для превращения в Хайда. В теории снадобье должно работать только ограниченное количество времени, после которого Хайд снова становится Джекиллом. Но в реальности Джекилл с ужасом для себя обнаружил, что его организм видоизменился после долгих приемов снадобья, и теперь, если он потеряет контроль над собой, то превратится в Хайда. Эдвард Хайд – не обладает интеллектом Джекилла, зато его физическая сила и выносливость просто чудовищны. Оружие: у Джекилла нет никакого оружия, кроме хирургических ланцетов в докторском скавояже. А Хайд – оружие сам по себе.[/more] Дориан Грэй [more]1. Возраст. на вид – около 25 2. Внешность. "Бессмертный. Соблазнительный. Опасный." Высокий, стройный, с ангельски прекрасным лицом и белоснежной кожей, на вид около 25 лет. Черты лица не слишком резкие, но в то же время и не плавные, на губах практически всегда безразлично-вежливая улыбка. Взгляд чаще всего спокойный, иногда даже скучающий, но бывает и презрительно-ехидным – в зависимости от ситуации. Когда он улыбается, выражение глаз остается прежним. Цвет волос темный, порой кажется черным, будто оперение ворона. Выходя из дома, берет с собой трость с набалдашником в виде головы тигра, даже опытный взгляд редко заметит спрятанный там клинок. 3. Ссылка на фотографию с изображением вашего персонажа. http://s56.radikal.ru/i154/0810/92/4c461cc5ec6f.jpg 4. Характер. Бесчувственный ко всему, жаждущий лишь утешений порока, человек с оскверненным воображением и бунтующей душой. Он слишком долго прожил, слишком многое видел, такое не может не повлиять на отношение к жизни. Внешне галантный и обходительный, внутри холодный и безразличный. Единственный страх – страх увядания, даже не смерти. К абсолютному большинству окружающих относится с презрением, хотя не считает нужным это открыто демонстрировать. Обожает интересных собеседников, которых, к несчастью, для него практически не осталось. У него практически нет моральных принципов. Крайне подозрительный и внимательный, может ударить в спину, понятие «дружба» заменено «партнерством» . 5. Биография. (Возьму книгу как первоисточник) Родился в Англии, единственный внук аристократа и чрезвычайно богатого человека – лорда Келсо. Его мать, необыкновенная красавица - Маргарет Девере, сбежала из дома в семнадцать лет вместе с каким-то молодчиком, полнейшим ничтожеством без гроша за душой, — он был офицерик пехотного полка или что-то в таком роде. Говорили, что Келсо подослал какого-то прохвоста, бельгийского авантюриста, чтобы тот публично оскорбил его зятя... и тот на дуэли насадил молодого человека на свою шпагу, как голубя на вертел. Дело замяли, но, после этого Келсо долгое время ел в клубе свой бифштекс в полном одиночестве. Дочь он привез домой, но с тех пор она не говорила с ним до самой смерти. И дочь умерла очень скоро — года не прошло. После нее остался сын Дориан, которого лорд за поразительное сходство с матерью или по каким-то другим причинам терпеть не мог и старался держать подальше от себя. Тем не менее, после его смерти, все его состояние и имущество досталось 18-летнему мальчику, единственному внуку и наследнику. Мальчик был скромным, внимательным и учтивым – находясь под опекой доверенных лиц, он рос вдали от реальной жизни – её заменяли книги и стихи. В наследство от матери он получил нечеловеческую, буквально ангельскую красоту. Когда ему исполнилось 20, он познакомился с талантливым художником Бэзилом Холлуордом, который, покоренный красотой молодого человека, загорелся желанием написать его портрет. Художник, вдохновленный молодым аристократом, добился удивительной схожести. До того момента, когда юный Дориан не увидел своё «отражение» на холсте, он не осознавал собственной красоты, после же увиденного, он понял, что век его короток и красота со временем исчезнет. Тогда он всем сердцем пожелал, чтобы портрет старел и увядал вместо него, а он сам оставался бы таким же юным и прекрасным, как в тот летний день, когда и был закончен рисунок. Когда чего-то сильно желаешь, это обязательно случается… Как черви пожирают мертвое тело, так пороки Дориана Грея будут разъедать его изображение на полотне. Они изгложут его красоту, уничтожат очарование. Они осквернят его и опозорят. И все-таки портрет будет цел. Он будет жить вечно, бессмертен будет и его владелец. Потускнеет блеск кудрей и сменится сединой. Увянут белые и алые розы юного лица. Каждый грех, совершенный им, Дорианом, будет ложиться пятном на портрет, портя его красоту... Впервые заметив изменения в портрете, Грей испугался, и хотел отказаться от своего желания, но искушение вечной жизнью и молодостью сделали свое дело – он предпочел вечность старости и смерти, спрятав портрет от всех. Дориан радовался, ибо его чудесная красота, так пленявшая Бэзила Холлуорда и многих других, не увядала и, по-видимому, была ему дана на всю жизнь. Даже те, до кого доходили темные слухи о Дориане Грее (а такие слухи об его весьма подозрительном образе жизни время от времени ходили по всему Лондону и вызывали толки в клубах), не могли поверить бесчестившим его сплетням: ведь он казался человеком, которого не коснулась грязь жизни. Люди, говорившие непристойности, умолкали, когда входил Дориан Грей. Безмятежная ясность его лица была для них как бы смущающим укором. Одно уж его присутствие напоминало им об утраченной чистоте. И они удивлялись тому, что этот обаятельный человек сумел избежать дурного влияния нашего века, века безнравственности и низменных страстей. Часто, вернувшись домой после одной из тех длительных и загадочных отлучек, которые вызывали подозрения у его друзей или тех, кто считал себя таковыми, Дориан, крадучись, шел наверх, в свою бывшую детскую, и, отперев дверь ключом, с которым никогда не расставался, подолгу стоял с зеркалом в руках перед портретом, глядя то на отталкивающее и все более старевшее лицо на полотне, то на прекрасное юное лицо, улыбавшееся ему в зеркале. Чем разительнее становился контраст между тем и другим, тем острее Дориан наслаждался им. Он все сильнее влюблялся в собственную красоту и все с большим интересом наблюдал разложение своей души. С напряженным вниманием, а порой и с каким-то противоестественным удовольствием разглядывал он уродливые складки, бороздившие морщинистый лоб и ложившиеся вокруг отяжелевшего чувственного рта, и норой задавал себе вопрос, что страшнее и омерзительнее — печать порока или печать возраста? Он приближал свои белые руки к огрубевшим и дряблым рукам на портрете — и, сравнивая их, улыбался. Он издевался над этим обезображенным, изношенным телом. Правда, иногда по ночам, когда он лежал без сна в своей благоухающей тонкими духами спальне или в грязной каморке подозрительного притона близ доков, куда он часто ходил переодетый и под вымышленным именем, — Дориан Грей думал о том, что он погубил свою душу, думал с отчаянием, тем более мучительным, что оно было вполне эгоистично. Но такие минуты бывали редко. Любая власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно, а ведь в руках Дориана была власть над вечностью… Из наивного юноши он превратился в циничного и жадного до удовольствий молодого человека. Он с большим удовольствием занял то положение в обществе, какое было ему предоставлено по достижении совершеннолетия. Десятки лет сексуальных похождений, наслаждений алкоголем, продажной любовью и наркотиками, не испортили его неотразимого лица и отличной фигуры. Зато его портрет впитал миазмы чудовищных грехов. Дориан понимал, что если уничтожить портрет, его тело рассыплется в прах. Поэтому он больше всего на свете боится потерять его, хранит и бережет его как самую великую драгоценность, ведь если портрет исчезнет, исчезнет и он. *** Вельгельмина Харкер использует свои чары, чтобы заманить своего бывшего любовника в Лигу, но это решение скоро оборачивается для них неприятностью. Дориана же привлекает эта возможность - вновь испытать на себе действие чар Мины. Казалось бы, вступив в Лигу, Дориан получает шанс изменить свою жизнь и, в конечном счёте, искупить длинную цепь преступлений. Если он спасёт Британскую империю, то, возможно, сможет спасти и себя самого, но... - Раса: человек. - Связи с иными персонажами игры: был любовником Вельгельмины Харкер. 6. Навыки, умения и оружие. Благодаря существованию портрета не старится. Уничтожить его можно, лишь уничтожив портрет. Грея невозможно убить. Даже пули, выпущенные из пулемётов солдат Фантома, проходят сквозь его тело, не причиняя ему вреда. Эта особенность, помноженная на отсутствие совести, превращает Дориана в идеальную машину для убийств. И благодаря зловещему опыту, приобретённому им за необычно долгую жизнь, Дориан Грей становится едва ли не самым опасным членов Лиги.[/more] Аллан Квотермейн - Свободен Доктор Гриффин - Свободен Капитан Немо – Свободен Шерлок Холмс - Свободен

Ответов - 34, стр: 1 2 All

Дэвид Мердок: Генри Джекилл никогда не думал, что снова вернется в Лондон. И уж, конечно, не смог бы себе представить причину, по которой вернулся. Для этого потребовалось бы воображение не ученого, а поэта. Если верить Мистеру М, то миру и раньше требовались люди, обладавшие особыми талантами. Забавно, что на этот раз в числе избранных оказался именно он. "Не ты, а я", пробурчал Хайд. "Если бы не я, тебя бы к этому месту и близко не подпустили". Джекилл поморщился. Ему не хотелось вступать в спор со своим альтер-эго. Единственный аргумент, который был у него в запасе - что если бы не он, Хайда бы вообще не было. "Если ты такой гениальный, то что же ты никак не можешь от меня избавиться?", тут же откликнулся Хайд. Джекилл вздохнул, и чтобы избавиться от навязчивого голоса у себя в голове, стал расхаживать по залу, рассматривая картины на стенах. Он прочитал надпись на одной из них. "Лига Гулливера". Разумеется, он слышал о знаменитом враче-мореплавателе, чьи мемуары одни считали гениальной мистификацией, другие - политической сатирой. Неужели и его однажды призвали послужить британской короне в составе тайной Лиги? Он всмотрелся в картину, но кроме самого Гулливера никого не смог опознать. "Надо будет расспросить М о других Лигах. Но не сейчас, а попозже. Когда соберутся остальные... Где они запропастились, интересно мне знать?"

Роксолана: Мина сидела в одной из гостиных комнат, уютно устроившись в кремле перед жарко пылающим камином. Она пришла первой, и сейчас ожидала остальных, коротая время размышляя о вечном, в буквальном смысле этого слова, и щурясь на огонь. Она, ночной убийца… И вот её пригласили, чтобы помочь всему человечеству… Что же должно было случиться, если понадобились такие как она! Когда в соседней зале послышался шум, она резко обернулась, словно это выбило её из сна. Поднявшись на ноги, она медленно вышла к «гостю». - Добрый вечер… - тихо произнесла она, с какой-то даже толикой гипнотизма в голосу. Еще один… Да, М говорил ей, что она далеко не одна из тех, кого пригласили… И что все обладают «каким либо даром»… Внимательно посмотрев на мужчину, она поймала себя на том, что пытается представить, на что способен этот человек, причем учитывая то. что с виду он весьма… скромен…

Дэвид Мердок: - Добрый вечер... - голос незнакомки был низким и обволакивающим. Джекилл отвесил изящный поклон: - Добрый вечер. Доктор Генри Джекилл, к вашим услугам. Насколько я понимаю, вас тоже пригласил Мистер М? Джекилл, в отличие от Хайда, никогда не забывал о манерах. Темноволосая женщина, стоявшая перед ним, оказалась на редкость привлекательной. А Джекилл был отнюдь не святым. Он готов уже был осыпать ее комплиментами, как вдруг монстр внутри него беспокойно зашевелился. "Осторожно", прорычал Хайд. "Эта красотка опаснее, чем кажется". Джекилл пригляделся к женщине повнимательнее. И вынужден был признать правоту монстра. В ней было нечто неуловимое, отличавшее других. Выражение лица? Взгляд? Генри не знал, что это, но готов был поверить, что в Лиге она оказалась не просто так.


Роксолана: - Вильгельмина Харкер… - так же тихо как и прежде, произнесла женщина. Медленно, шелестя юбками, подойдя к Джекиллу. – Тоже? Да… наверное «тоже»… Она протянула вперед руку для приветствия, а точнее для галантного поцелуя. - Доктор… и, в какой же области, позвольте узнать? Имя показалось ей чертовски знакомым, но вот откуда… Где она могла его слышать раньше, мина не могла вспомнить, поэтому решила оставить это до официального знакомства всех «членов группы». Пристальный взгляд карих глаз, тем не менее, не переставал изучать собеседника. Праздное любопытство? Женский интерес? Желание понять с кем имеет дело? Все разом, и ни чего из перечисленного…

Дэвид Мердок: Джекилл с удовольствием поцеловал протянутую руку Мины. Что бы там не говорил Хайд, некоторые женщины стоят того, чтобы немного рискнуть. И Вильгельмина Харкер, бесспорно - одна из них. - Вильгельмина, - повторил Джекилл. - Красивое имя... Так о чем это я? Вы ведь спросили, чем я занимаюсь? Я - доктор медицины, но, как вы догадываетесь, здесь оказался не из-за этого. Я проводил химические опыты, в областях, которые официальная наука, - тут Джекилл не выдержал и скривился, вспоминая кое-кого из своих бывших коллег, - официальная наука не сочла достойной изучения. И мне удалось получить... определенные результаты, из-за которых мне и пришлось покинуть Лондон. Доктор понимал, что его история полна недосказанностей, но он не хотел отпугнуть Вильгельмину раньше времени, рассказав ей о Хайде. "Может, все будет наоборот", хохотнул Хайд. "Может, ей нравятся такие, как я!" "ЗАТКНИСЬ!" свирепо подумал Джекилл.

Роксолана: - Красивое имя... – эти слова заставили женщину улыбнуться. Мужчины, они все так похожи… Увидев красивую женщину, всегда готовы рассыпаться в комплиментах, чтобы добиться её расположения… Джекилл начал свой сбивчивый рассказ. - Мммм… как интересно! – протянула Мина, отойдя от Джекилла, и теперь медленно прохаживаясь по комнате и рассматривая картины. – И что же? Чем закончилось ваше исследование? Она по-прежнему не смотрела в его сторону. Однако при этом внимательно слушала, изучала… Почему мне так знакомо его имя?.. Доктор… Лондон… Опыты… Я что-то слышала о нем…

Дэвид Мердок: – И что же? Чем закончилось ваше исследование? Джекилл понял, что отвертеться от разговора о Хайде вряд ли удастся. И решил начать издалека, в надежде, что появится М или еще кто-то из приглашенных, и спасет его. - Видите ли, мисс, - на ее руке не было обручального кольца, так что Джекилл предположил, что Вильгельмина не замужем. - У меня была теория, что различные аспекты человеческой личности, ее стороны, существуют отдельно друг от друга. И пытался разделить их с помощью особых химических препаратов. Опыт частично удался... частично потому, что я способен лищь отчасти контролировать результат. Глаза Генри Джекилла потемнели при воспоминании, что устроил Хайд при первом своем появлении. - А как насчет вас, мисс? По какой причине вы оказались приглашены в Лигу?

Роксолана: Хайд! – пронеслось в голову. – Ну конечно! Ну вот, все и прояснилось! - Я… Скажем так… Один мой старый знакомый… Он приглашен в Лигу, но пока не дал положительного ответа… и мистер м попросил меня повлиять на него… - от части, так оно и было. Дориана Грея она знала довольно хорошо… когда-то… И именно его она должна была уговорить присоединиться к Лиге. Остального о ней ни кому знать, пока, не положено. Зачем… - Ожидали услышать нечто иное, мистер Джекилл? – она наконец посмотрела на мужчину, при этом слегка улыбнувшись. на сегодня я все, пошла спать, ибо вставать рано...

Дэвид Мердок: - Ожидали услышать нечто иное, мистер Джекилл? Джекилл слегка склонил голову набок: - По правде сказать, да. М сообщил мне, что все приглашенные, скажем так, особые люди. И мне очень трудно поверить, что вас пригласили исключительно как приманку для вашего безымянного "старого знакомого". "Хотя приманка заманчивая, да, Генри?" ухмыльнулся Хайд. Джекилл добавил: - Впрочем, я прекрасно понимаю причину вашего желания опустить парочку деталей. Думаю, так будет и с другими - если они, конечно, соизволят появиться, - Генри взглянул на часы. - Между прочим, вы не знаете, кого еще М решил включить в Лигу?

Metalhead: Двери распахнулись, и в помещение вбежал запыхавшийся мужчина, предположительно лет тридцати, в помятом деловом костюме коричневого цвета. В одной руке этот товарищ держал портфель, в другой - распечатанное письмо и свёрнутую газету. На лице у него были очки с немного запотевшими круглыми стёклами. - Я не опоздал? - поспешно поинтересовался американец. Теперь стало заметно, что за ухом у него вложен аккуратно заточенный, но поломанный посередине карандаш. - Я, доктор Уэст. Герберт Уэст. - скороговоркой представился доктор, - А вы, как я понимаю, тоже прибыли сюда в качестве членов этой самой... э... Лиги? - это было скорее утверждение, чем вопрос. Поняв, что пришёл во-время, учёный принял привычно-строгое выражение лица. Нахмурив брови, достал из нагрудного кармана пиджака еле-чистый носовой платок, снял очки и принялся их протирать.

Роксолана: Ответить Джекиллу она не успела, так как их разговор прервал вбежавший в комнату человек. Еще один доктор! Мило! – Мина усмехнулась про себя, когда тот представился. - Нет, вы даже рано, учитывая, что еще большей половины «легионеров» - она усмехнулась, - нет на месте. - Мисс Вильгельмина Харкер… - говорила Мина все тем же тихим и обволакивающим тоном, что и до этого в разговоре с Джекиллом (привычка? Возможно… а может быть особенность вампира? Кто знает… Для неё ясно было только одно – будучи смертной, она так не разговаривала), и протянула вперед руку.

Metalhead: Уэст проверил очки, посмотрев сквозь них на огонь в камине. Водрузив очки себе на переносицу и убрав носовой платок в карман, он перевёл взгляд на новоявленную собеседницу. "Какая бледная... Эти женщины! Не поймёшь: то ли у неё чахотка, то ли она просто очень тщательно выбеливает лицо пудрой..." Если бы не красные губы и живой взгляд мисс Харкер, её можно было бы легко принять за одно из творений доктора. Творений ошибочных, но чрезвычайно удачных. Герберт взглянул на протянутую руку. Будучи американцем, да ещё и общающимся обыкновенно с представителями науки, он был слабо знаком с аристократическими обычаями Старого Света. Однако трудно поставить в неудобное положение человека, который оживляет усопших. - Рад встрече. - вежливо отозвался учёный, поцеловав руку. "Харкер? Харкер-Харкер-Харкер-Харкер... Где-то я эту фамилию видел..." Тон же Мины, на сей раз, остался незамеченным. Равно как и её неоспоримая внешняя красота. С каждым новым экспериментом, с каждым наполненным и опустошённым шприцом, с каждым последующим ожившим покойником... тяга к жизни постепенно умирала в Реаниматоре. Возможно, дело было в количестве времени, проводимом за вскрытием трупов. Или, быть может, в азарте, с которым он стремительно обходил большинство своих коллег и соратников на научном поприще. Скорее всего, и то и другое оказывало на психику учёного одинаково огромное давления, раз за разом "выдавливая" из его больной души нормальные человеческие качества. Так или иначе, на данный момент, его никак не покидало ощущение, что где-то он уже раньше замечал фамилию "Харкер". Может, в газетах?

Дэвид Мердок: - Я, доктор Уэст. Герберт Уэст. А вы, как я понимаю, тоже прибыли сюда в качестве членов этой самой... э... Лиги? Доктор. Еще один ученый. Даже на вид это был человек, который куда охотнее проведет пару часов в лаборатории, чем посвятит это время прогулке на свежем воздухе. Знакомство Джекилла с достижениями американской науки было весьма поверхностным. Он вообще скептически относился к этой нации переселенцев. Нетрудно догадаться, что имя "Герберт Уэст" было для него пустым звуком. Пока он рылся в памяти, Вильгельмина уже успела представиться. Генри отметил, что на американца она произвела совершенно не такое впечатление, как на самого Джекилла. Тот смотрел на молодую женщину скорее как на красивую статую, чем как на создание из плоти и крови. Тут Джекилл, оторвавшись от наблюдений и догадок, решил вспомнить о вежливости. - Меня зовут Генри Джекилл. Если точнее, доктор Генри Джекилл, - он коротко пожал руку Уэсту. - Мы тут как раз обсуждали причины, по которым каждый из нас был приглашен в Лигу. Доктор Уэст, прошу, скажите - я прав, подозревая, что в вашем случае это исследования, вышедшие за рамки ортодоксальной науки?

Metalhead: "О! Ещё один деятель науки. Интересно, чего же он такого добился, что его тоже пригласили в Лигу..." - Опять же, рад встрече. - ответствовал Уэст, - "Ортодоксальной науки?" Смотря, что считать "ортодоксальной наукой". Изначально, каждый античный эскулап мечтал найти способ вернуть к жизни мёртвое существо. По лицу доктора пробежала слабая искусственная улыбка. - И если отталкиваться от данного утверждения, тогда можно смело утверждать, что я ортодоксален, как никто другой. Однако, рискну предположить, что под "ортодоксальной" подразумевалась наука скорее "консервативная". Да, с этой наши пути разошлись. Герберт поставил свой портфель на небольшой стол. Признаться, он был немало удивлён, обнаружив в себе столько мрачной иронии.

Дэвид Мердок: - "Ортодоксальной науки?" Смотря, что считать "ортодоксальной наукой". Изначально, каждый античный эскулап мечтал найти способ вернуть к жизни мёртвое существо. - ответил американец с удивившей Джекилла злой иронией в голосе. - И если отталкиваться от данного утверждения, тогда можно смело утверждать, что я ортодоксален, как никто другой. Однако, рискну предположить, что под "ортодоксальной" подразумевалась наука скорее "консервативная". Да, с этой наши пути разошлись. Джекилл удивленно взглянул на Уэста. Неужели этому человеку и вправду удалось найти способ оживлять мертвых? Неужели Уэст - новый Франкенштейн? Да, такое достижение не может не произвести впечатление. И, конечно же, столпы официальной науки никогда не признает, что такое вообще возможно. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. - В таком случае, доктор Уэст, я - очень неортодоксален. Но кое-что общее у нас с вами есть. В Средние Века нас обоих сожгли бы на костре. Не так ли, Вильгельмина? - улыбнулся он женщине, надеясь, что она примет участие в разговоре.

Роксолана: Слушая весь этот научный бред. Мина уже было начала скучать. Нет. Она была женщиной очень образованной, но подобные разговоры всегда навевали скуку. - В Средние Века нас обоих сожгли бы на костре. О да, и меня в первую очередь! – она усмехнулась. - Да… Наверное… Или еще что похуже... - произнесла она с легкой улыбкой, и присела в одно из стоявших у окна кресел.

Дэвид Мердок: Джекиллу было что обсудить с Гербертом Уэстом, но тут в разговор вмешался Хайд. "Ты что - нарочно это делаешь, чтобы разозлить меня? От вашей ученой беседы мухи дохнут" Доктор Джекилл поморщился. Хайд вечно выбирал самые неподходящие моменты, чтобы высказаться. "Наоборот, подходящие. Того, что скажу я, не скажет тебе никто" , тон монстра был скорее шутливым, чем враждебным. Уже не было и речи о том, чтобы продолжить беседу о плачевном состоянии современной научной мысли. Заметив, что Вильгельмина уселась у окна и явно не проявляет острого интереса к их с Вестом разговору, Джекилл решил сменить тему: - Прошу прощения, мисс Харкер. Кажется, долгая оторванность от светского общества сказалась на мне не лучшим образом. Я не подумал, что вам эта тема может быть неинтересной. Я буду только рад, если вы предложите мне более подходящую.

Роксолана: - Я не претендую на то, чтобы быть центром внимания, так что… можете продолжать свою милую беседу! – она слегка улыбнулась. – А я пока обдумаю мою часть «миссии»… Конечно, пригласили её отнюдь не только из-за Дориана, но все же, первым делом нужно было сделать именно это… Хотела ли она с ним встретиться? Однозначного ответа не было. Да, их пылкий роман безусловно остался в сердце, но при этом… они расстались… и стоит ли ворошить прошлое… Любила? Любит? Нет… Любви, со всем её сумасбродством не было… Но была дикая страсть и влечение… И возможно причиной разрыва было именно то, что она побоялась вновь влюбиться… Хотя в этом она даже самой себе ни когда не признается. Мужа она любила… И как тяжела была потеря… Вновь посмотрев на Джекилла, она все же произнесла: - Скажите, мистер Джекилл, вы сразу согласились присоединиться к Лиге?

Дэвид Мердок: - Скажите, мистер Джекилл, вы сразу согласились присоединиться к Лиге? Глаза Джекилла блеснули. Он оценил изящество, с которым мисс Харкер перевела разговор на другую тему. - Сразу? Я бы так не сказал. Мне пришлось потратить некоторое время, чтобы оценить все плюсы и минусы этого предложения. - А еще - уйму сил, чтобы удержать Хайда от того, чтобы вырваться на свободу и убить посланца М. Но об этом он говорить не собирался. - Не говоря уже о том, что мне трудно было поверить в существование Лиги. Согласитесь, что даже Александр Дюма, с его буйной фантазией, вряд ли вывел бы в одном из своих романов нечто подобное, - Джекилл обвел зал, в котором они собрались, красноречивым жестом.

Metalhead: - Лично я поначалу решил, что меня просто пытаются застать врасплох, дабы привлечь к ответственности за... мою научную деятельность. Ну, то есть, чтобы не нападать на меня в какой-нибудь лаборатории, где никому не известно, что можно встретить. - ввязался в разговор Вест, решив, видимо, что до прихода их нового начальства делать будет совершенно нечего. - Потом, они меня убедили в том, что выбора у меня нет. Что было несложно, учитывая, что выбора у меня действительно не было. Мне предложили надёжное политическое убежище в Соединённом Королевстве, а также отдельную лабораторию и освобождение от обязанности выплаты налогов государству. Американец слабо улыбнулся. Повода для смеха не было, но мысль об освобождении от налогов, как известно, может обрадовать кого угодно. - Самое главное: мне наконец-то дадут завершить мои исследования.



полная версия страницы